|
|
239 Сто восемьдесят вторая ночь
Когда же настала сто восемьдесят вторая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что когда ифрит Дахнаш услышал стихи Маймуны, он затрясся от великого восторга и воскликнул: „Поистине, ты хорошо сказала о том, кого ты любишь и прекрасно описала его, и я тоже обязательно не пожалею стараний и, как могу, скажу что-нибудь о моей возлюбленной“.
Потом Дахнаш подошёл к девушке Будур, поцеловал её меж глаз и, посмотрев на Маймуну и на Будур, свою возлюбленную, произнёс такую касыду (а он сам себя не сознавал):
«За любовь к прекрасной хулят меня и бранят они –
Ошибаются, по неведенью ошибаются!
Подари сближенье влюблённому! Ведь поистине,
Если вкусит он расставание, так погибнет он.
Поражён слезами, влюбившись, я, и силён их ток,
И как будто кровь из-под век моих изливается.
Не дивись тому, что испытывал я в любви своей,
Но дивись тому, что был узнан я, когда скрылись вы.
Да лишусь любви я, коль скверное я задумаю!
Пусть любовь наскучит, иль будет сердце неискренно! –
И ещё слова поэта:
Опустел их стан и жилища их в долине,
И повержен я, и элодей мой удалился.
Я пьян вином любви моей, и пляшет
В глазах слеза под песнь вожака верблюдов.
Я стремлюсь к счастью и близости, и уверен я,
Что блаженство я лишь в Будур найду счастливой.
Не знаю я, на что из трех стану сетовать,
Перечислю я, вот послушай, я считаю:
На глаза её меченосные иль на стаи её,
Что копьё несёт, иль кудрей её кольчугу.
Она молвила (а я спрашивал о ней всякого,
Кого встречу я из кочевых и оседлых):
«Я в душе твоей, так направь же взор в её сторону
И найдёшь меня», – и ответил я: «Где дух мой?»
Услышав от Дахнаша эти стихи, Маймуна сказала: «Отлично, о Дахнаш, но кто из этих двух лучше?» – «Моя возлюбленная Будур лучше, чем твой возлюбленный», – ответил Дахнаш. И Маймуна воскликнула: «Ты лжёшь, проклятый! Нет, мой возлюбленный лучше, чем твоя возлюбленная!» – «Моя возлюбленная лучше», – сказал Дахнаш. И они до тех пор возражали друг другу словами, пока Маймуна не закричала на Дахнаша и не захотела броситься на него.
И Дахнаш смирился перед нею и смягчил свои речи и сказал: «Пусть не будет тяжела для тебя истина! Прекратим твои и мои речи: каждый из нас свидетельствует, что его возлюбленный лучше, и оба мы отворачиваемся от слов другого. Нам нужен кто-нибудь, кто установит между нами решение, и мы положимся на то, что он скажет». – «Я согласна на это», – сказала Маймуна.
А затем она ударила рукой об землю, и оттуда появился ифрит – кривой, горбатый и шелудивый, с глазами, прорезанными на лице вдоль, а на голове у него было семь рогов и четыре пряди волос, которые спускались до пяток. Его руки были как вилы, ноги как мачты, и у него были ногти как когти льва и копыта как у дикого осла. И когда этот ифрит появился и увидал Маймуну, он поцеловал перед ней землю, а потом встал, заложив руки за спину, и спросил: «Что тебе нужно, о госпожа, о дочь царя?» – «О Кашкаш, – сказала она, – я хочу, чтобы ты рассудил меня с этим проклятым Дахнашем».
И затем она рассказала ему всю историю, с начала до конца, и тогда ифрит Кашкаш посмотрел на лицо этого юноши и на лицо той девушки и увидел, что они спят обнявшись и каждый из них положил руку под шею другого, и они сходны по красоте и одинаковы в прелести. И марид Кашкаш посмотрел на них и подивился их красоте и прелести, и, продлив свои взгляды на юношу и девушку, обернулся к Маймуне и произнёс такие стихи:
«Посещай любимых, и пусть бранят завистники –
Ведь против страсти помочь не может завистливый,
И Аллах не создал прекраснее в мире зрелища,
Чем влюблённые, что в одной постели лежат вдвоём.
Обнялись они, и покров согласия объемлет их,
А подушку им заменяют плечи и кисти рун»
И когда сердца заключат с любовью союз навек –
По холодному люди бьют железу, узнай, тогда,
И когда дружит хоть один с тобой, он прекрасный друг:
Проводи же жизнь ты с подобным другом и счастлив будь.
О хулящие за любовь влюблённых, возможно ли
Исправление тех, у кого душа испорчена?
О владыка мой, милосердый бог, дай нам свидеться
Перед кончиною хоть на день один, на единственный!»
Потом ифрит Кашкаш обратился к Маймуне и Дахнашу и сказал им: «Клянусь Аллахом, если вы хотите истины, то я скажу, что оба они равны по красоте, прелести, блеску и совершенству, и отличить их можно только по полу – мужскому и женскому. Но у меня есть другой способ: разбудим одного из них так, чтобы другой не знал, и тот, кто загорится любовью к своему соседу, будет ниже его по красоте и прелести». – «Это мнение правильное!» – воскликнула Маймуна, а Дахнаш сказал:
«Я согласен на это!»
И тогда Дахнаш принял образ блохи и укусил Камар-аз-Замана, и тот вскочил со сна, испуганный…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.